Официальный сайт

Что? Хотел сказать своими песнями.

В наших глазах

Em

Постой, не уходи!

G

Мы ждали лета - пришла зима. (*?*)

H7

Виктор Робертович Цой родился 21 июня 1962 года.В городе Лининграде в семье преподавателя физкультуры Валентины Васильевны Цой и инженера Роберта Максимовича Цоя. Единственный ребенок в семье.
В 1969 год - поступил в школу, где работала его мать. Всего за время обучения до восьмого класса сменил вместе с матерью три школы.
1974-1977 годы - посещает среднюю художественную школу, где возникает группа "ПАЛАТА No 6" во главе с Максимом Пашковым.
1977 год - окончил восемь классов и поступил в художественное училище им. В.Серова.
1978 год - исключен из училища "за неуспеваемость". Поступает работать на завод и учится в вечерней школе.
1979 год - поступает в СГПТУ-61 на специальность резчика по дереву.
Летом 1981 - вместе с Алексеем Рыбиным и Олегом Валинским создает группу "ГАРИН И ГИПЕРБОЛОИДЫ".
Осенью 1981 - группа "ГАРИН И ГИПЕРБОЛОИДЫ" вступает в Ленинградский рок-клуб.
Весной 1982 - запись альбома "45". Знакомится с Марианной. Первый электрический концерт группы "КИНО" в Ленинградском рок-клубе совместно с музыкантами "АКВАРИУМА". Заканчивает училище со справкой и поступает работать в реставрационные мастерские в г.Пушкин.
Осенью 1982 - поступает на работу в садово-парковый трест резчиком по дереву. Первые акустические концерты в Москве.
В феврале 1983 - второй электрический концерт группы "КИНО" в рок-клубе. Весной группу покидает Алексей Рыбин.
Осенью 1983 - проходит обследование в психиатрической больнице No 2 на Пряжке и получает "белый билет".
Весной 1984 - выступление "КИНО" на втором фестивале рок-клуба и получение лауреатского звания.
Лето-осень 1984 - записывает альбом "Начальник Камчатки" в студии Андрея Тропилло вместе с музыкантами "АКВАРИУМА". Оформляется второй состав "КИНО": Цой, Каспарян, Титов, Гурьянов.
В феврале 1985 - женитьба на Марианне.
Весной 1985 - звание лауреата на третьем фестивале рок-клуба.
5 августа 1985 года - родился сын Саша.
Лето-осень 1985 - работа над двумя альбомами - "Ночь" в студии Тропилло и "Это не любовь" в студии Вишни. Последний альбом выходит в свет.
В январе 1986 - выходит в свет альбом "Ночь".
Весной 1986 - выступление на четвертом фестивале рок-клуба. Диплом за лучшие тексты.
Летом 1986 года для Виктора Цоя, Юрия Каспаряна, Игоря Тихомирова и Георгия Гурьянова (Густова) началась новая полоса в жизни - съёмки в кино.
Летом 1986 - съемки фильма "Конец каникул" в Киеве. Выходит пластинка "Red Wave". Поступает работать в котельную "Камчатка". Участвует в съемках фильма режиссера Алексея Учителя "Рок".
Осень-зима 1986 - участие в съемках "Ассы".
Весной 1987 - последнее выступление на фестивале рок-клуба. Приз "за творческое совершеннолетие". Записывается альбом "Группа крови".
В августе 1987-го Рашиду Нугманову на студии <Казахфильм> предложили взять фильм <Игла>. Они Рашиду этот фильм, но с тем условием, чтобы он смог уложиться в оставшиеся сроки и оставшиеся деньги. Он тут же согласился, выторговав для себя разрешение импровизировать и пригласить непрофессиональных актеров, то есть своих друзей. Нугманов тут же позвонил Виктору. <...Мы собирались еще годика через два начать что-то снимать, а тут такая возможность подвернулась>, - радостно сообщил он Цою. Виктор сразу согласился, даже не читая сценария. Виктор прилетел в Алма-Ату, и через пару недель начали съемки. Фильмом приходилось заниматься день и ночь: днем снимали, а ночью придумывали, что нужно снимать завтра. Работалось легко и с вдохновением. Цой жил у Рашида с братом: днем - на съемочной площадке, вечером - у них дома. Они все обсуждали вместе.
Осенью 1987 - начало съемок фильма "Игла".
После <Иглы> Цою предлагали играть Маугли в мюзикле, но ему эта идея не понравилась. <..Я ведь не актер. И заниматься этим профессионально, изображать кого-то, перевоплощаться в других людей мне как-то совершенно не в кайф. Не интересно. Поэтому я бы с удовольствием снимался в кино, если бы мне предоставили право там вообще не актерствовать, а выражать себя>, - говорил Цой, когда ему задавали вопросы о будущих планах в кино.
В 1988 год - выходит "Группа крови" и фильм Рашида Нугманова "Игла". Записывается альбом "Звезда по имени Солнце". Начало "звездных" гастролей. В ноябре - участие "КИНО" в мемориальном концерте Александра Башлачева в Лужниках.
В 1989 год - летняя поездка в США, участие в фестивале "Золотой Дюк" в Одессе. По опросам кинокритиков журнала "Советский Экран" признан лучшим киноактером года. Обширные турне по стране. Выходит альбом "Звезда по имени Солнце". В ноябре - последние концерты "КИНО" в Ленинграде. Во Франции выходит пластинка "Последний герой".
Весной 1990 - поездка в Японию.
В июне 1990 - последний концерт "КИНО" в Москве в Лужниках. Летние гастроли по стране. Запись последнего альбома, который вышел после смерти Цоя и называется "Черный альбом".
15 августа 1990 года - погиб рано утром в автомобильной катастрофе под Ригой. (Похоронен в Санкт-Петербурге на Богословском кладбище).
Наряду со всеми своими прочими заслугами и талантами Виктор, как выяснилось, был ещё и очень талантливым писателем. Не смотря на то, что он написал за всю свою жизнь лишь один единственный рассказ "Романс", этого оказалось вполне достаточно. В каком-то отношении он даже переплюнул наших великих классиков. Его произведение спокойно размещается на 5 листах, но затрагивает оно почти все вопросы, терзающие человечество вот уже на протяжении, как минимум 2000 лет. Да и читается "Романс" намного лучше и интереснее, а что касается ответов на эти вопросы - то это уже личное дело каждого, на них никто и никогда однозначно не отвечал и думается мне - не ответит.
У Виктора с раннего детства проявились склонности к рисованию. Он хорошо рисовал, лепил. Поэтому родители с четвёртого класса (в 1974 году) определили его в художественную школу, где он и проучился до 1977 года. Витя в детстве был очень импульсивным, и ещё в 4-м классе преподаватель в изостудии сказал, что Витя не склонен к терпеливому, кропотливому труду. Если хочет - рисует, и рисует замечательно, но если не хочет - не заставишь.
Тем не менее, Виктор научился рисовать и понимать искусство. <Какие картины ты больше всего любишь рисовать?> - спрашивал его корреспондент ленинградского самиздательского музыкального журнала <РИО> в 88-м году. <Иногда рисую очень реалистические. Я учился рисованию, живописи десять или одиннадцать лет (имеется в виду, видимо, время учебы в Серовке, художественном ПТУ и период работы резчиком по дереву), поэтому умею рисовать. Знаю анатомию, как падает свет и все такое прочее, иногда рисую собирательные картины, как <История любви>, которая висит в ДК Свердлова. Мне больше нравятся собирательные картины, как некая вещь, которая имеет меньше отношения к академическому искусству>, - отвечал Цой.
Виктор с детства, так или иначе, получал эстетическое образование, развивал свой вкус. Когда впервые он попал в Москву, то сразу побежал в Третьяковку. И потом интересовался искусством и сам всегда рисовал (если позволяло время)>. Уже много позже - в 88-м году на прошедшей в Нью-Йорке выставке ленинградских современных художников 10 картин принадлежало кисти Виктора Цоя. Значит, свое увлечение рисованием Виктор не бросил и пронес буквально через всю свою жизнь.

исходник: www.viktortsoy.boom.ru
Музыка: В. Цой - Уходи

Em C H7

Но в домах шел снег.

Мы ждали завтрашний день,

Каждый день ждали завтрашний день.

Мы прячем глаза за шторами век.

Em

В наших глазах крики "Вперед!"

G A

В наших глазах окрики "Стой!"

Em

В наших глазах рождение дня

D C

И смерть огня.

В наших глазах звездная ночь,

В наших глазах потерянный рай,

В наших глазах закрытая дверь.

Что тебе нужно? Выбирай!

Мы хотели пить, не было воды.

Мы хотели света, не было звезды.

Мы выходили под дождь

И пили воду из луж.

Мы хотели песен, не было слов.

Мы хотели спать, не было снов.

Мы носили траур, оркестр играл туш...

В наших глазах крики "Вперед!"

В наших глазах окрики "Стой!"

В наших глазах рождение дня

И смерть огня.

В наших глазах звездная ночь,

В наших глазах потерянный рай,

В наших глазах закрытая дверь.

Что тебе нужно? Выбирай!

в гостевую книгу Каталог сайтов - Лица сайтов Рунета. К оментирует официальная пресса
Интервью газете Ленинская смена (Алма-Ата)
-Год назад ты сказал, что у вас очень ленивая группа. Если честно, я даже не расчитывал, что "КИНО" выберется к нам.
-У нас очень много предложений, но мы выбрали Алма-Ату, потому, что я очень полюбил этот город. Мы вообще очень мало гастролируем. Лучше больше времени отдавать работе над деланием музыки, чем над ее исполнением.
-В вашей программе не прозвучало ни одной новой песни...
-Мы решили, что лучше показать сборную программу песен "КИНО", потому, что никогда не были в Алма-Ате, но с упором на "Группу Крови".
-Это блестящий альбом, и, кстати, он уже давно стоит в хит-параде нашей газеты. А что вы собираетесь делать дальше?
-Мы никогда ничего не собираемся. Мы играем ту музыку, которая нам нравится в настоящий момент. Потом он проходит, наступает другой момент. Планов никаких мы не строим.
-А как все началось?
-Обычно. Я с детства занимался в различных художественных заведениях. Лет в 18 я все это бросил и стал играть песни. Первый альбом 45 был записан на обычном четырехдорожечном "Тембре", а "Восьмиклассница" -- даже на "девятой" скорости, забыли переключить, но получилось классно! Альбом был акустическим, но даже на таком уровне записи это было очень сложно... Он стал довольно популярным в узких кругах любителей рок-музыки, хотя это и не рекламировалось и нe снималась по телевидению. У нас же появилась некоторая репутация, даже авторитет, мы уже сами могли выходить на какие-то студии. Следующий альбом "Начальник Камчатки" был электрическим и несколько экспериментальным в области звука и формы Не могу сказать, что он получился таким, каким мы его хотели видеть по эвуку, стилевой направленности но, с точки зрения эксперимента, это интересно.
- Потом была "Это не любовь" - открытое гитарное звучание.
- Это тоже был в некотором роде эксперимент. Хотелось отбросить все эти студийные причиндалы - компьютеры, синтезаторы - и сыграть альбом просто на гитарах.
- Ты, помнится, говорил, что тебя он не очень устраивает.
- А я вообще не могу сказать, что меня что-то устраивает. Если бы меня что-то устраивало, я бы этим просто перестал заниматься. Мне нравится альбом "Группа крови", хотя и не весь. Это почти похоже на то, что мы хотели сделать.
- Альбом "Ночь" - единственный, выпущенный фирмой "Мелодия" и, кстати, даже без вашего ведома. Вы хоть в курсе планов этой фирмы?
- Совсем не в курсе. Не знаю и, честно говоря, знать не хочу.
- Но авторские, по крайней мере, вам заплатили?
- Нет.
- Как в Дании прошли концерты? Все-таки они там привыкли к англоязычному року.
- Это был один концерт, благотворительный, в фонд Армении. Принимали хорошо.
- А с чем связана поездка в Америку?
- С выходом там пластинки "Группа крови".
- Значит, в Америку ты все же не отказался поехать?
- Там меня никто не знает, можно спокойно гулять по улицам...
- А как ты сейчас относишься к тому, что о тебе пишут, показывают по телевидению? Ты как-то говорил, что у тебя мечта попасть на телевидение.
- Я соврал.
- Ты часто врешь?
- Очень часто. Почти всегда, честно говоря.
- И сейчас, в том числе?
- Не знаю. Минут через 10 скажу.
- Ну, а если серьезно. За последний год вы стали очень популярны. Это как-то изменило вашу работу?
- Конечно нет, а как это могло изменить? Мы с юмором относимся к популярности. Это вещь случайная.
- Я считаю, что ваша популярность - вещь закономерная. Мог ли ты год назад предполагать такой бешеный успех?
- Я вообще стараюсь никогда ничего не предполагать.
- Знаешь, для многих ты сейчас - как свет в окне. Некоторые уже даже одеваются "под Цоя". Что скажешь?
- Только одно: не сотвори себе кумира.

--------------------------------------------------------------------------------
Интервью газете Политехник (Ленинград) 24.02.1984
- Что главное, по-вашему, в музыке? В чем секрет её популярности?
- Я думаю - актуальность. А в общем, песни должны быть хорошими.
- Мы знаем ваши стихи - и простые, жизненные, на волнующие всех нас темы, и более сложные, с подтекстом. Что вам ближе?
- Я не представляю себя и без того, и без другого. Мир многолик, многолики и стихи.
- В чем вы лучше можете выразить свои мысли - в стихах или в музыке?
- Точно не знаю. Наверное, текст и музыка едины, ведь мысль в них одна. А вообще, стихов я не пишу, только песни.
-Какие современные эстрадные группы вас интересуют больше всего?
- Те же, что и вас: "Аквариум", "Зоопарк . "Алиса". Кстати, "Алиса" сейчас возобновила работу с Кинчевым, наверное, мы их увидим на рок-фестивале.
- А из западной музыки?
- Для нас интереснее всего работа независимых фирм грамзаписи. До нас же доходит чаще всего музыка "продающаяся", музыка для танцев. Уши привыкают к стандартам. А у независимых фирм небольшим тиражом выходят пластинки групп, не ориентируюшихся на стандарты. Нам зто ближе.
- Виктор, не находите ли вы у нас или на Западе аналогов своему творчеству?
- Я их не ищу. Хотя мы слушаем очень много музыки. Это входит в нашу работу. Возможно, какое-то влияние есть, но каждая наша песня проходит через собственную призму.
-Что вы предпочитаете - концертную или студийную работу? И что вы стараетесь использовать больше, акустическую или электрическую музыку?
- Концерты и записи неразделимы. Сейчас очень остро встает проблема звука на концертах "Кино". Мы хотим превратить концерты в нечто "горячее", поэтому мы ориентируемся на тех, кто слышал наши песни в записи и знает их.
- Какие у "Кино" проблемы?
- Только организационные. В музыке у нас тупиков нет. Мыслей и желания работать много.
- Что вы ждете от публики?
- Я хочу, чтобы среди слушателей были только те, кому близка моя музыка. Приятно играть для тех, кто понимает тебя.
- В заключение традиционный вопрос о творческих планах.
- В апреле мы закончим запись нового альбома. Потом поедем в Киев для участия в съемках короткометражного художественного фильма. Ну и будем готовиться к рок-фестивалю здесь и в Вильнюсе.

24 февраля 1984 г.

--------------------------------------------------------------------------------
Интервью газете Молодежь Эстонии (9.05.1988)
- Скажите, Виктор, вам часто приходится выступать в такой "тихой" аудитории, которая наблюдалась в рок-гостиной нашего Дворца культуры и спорта? Обычно ваша публика кричит и шумит, и танцует, в общем, очень откровенно выражает эмоции.
- Ну, конечно, нечасто. Но, заметьте, в зале сидели далеко не тинэйджеры, ведь кричат, в основном, они. И потом такие концерты, где я один с гитарой, и не рассчитаны на бурную реакцию.
- А бурная реакция вам необходима?
- Нет, мне важно - чувствовать. Вот это очень важно.
- Сейчас нашему року открыли все окна, все двери, подул сквозняк, все можно, подполье кончилось. Вы верите в свежесть этого сквозняка?
- Знаете, мне все равно. По большому счету мне все равно, где играть, - в квартире, в подпольном клубе или в зале на десять тысяч человек. У меня есть возможность играть - я играю. Нет такой возможности - я готов это делать бесплатно. Сейчас у меня есть возможность шире выступать - я ею пользуюсь, и то не всегда. В любом случае делаю то, что хочу. Разумеется, насколько позволяет ситуация, в том числе и политическая ситуация в стране.
- И вы совершенно не думаете о том, насколько искренни те, кто сейчас громко так заговорили о роке, как о больном ребенке, нуждающемся в ласке?
- Нет, я вполне отдаю себе отчет в этой суете. И не доверяю ей.
- А чему вы доверяете?
- Не знаю... Есть люди, которым доверяю, и есть люди, которым я не доверяю. Есть люди, в чьей искренности сомневаться не приходится, и есть люди, которые мне кажутся нечестными. Допустим, тот, кто два-три года назад кричал, как это ужасно, как это все омерзительно, какое это подонство и пошлятина, сейчас кричит, какие они замечательные, наши рокеры, какие они молодцы и борцы за правое дело...
- Вы себя ощущали когда-нибудь борцом за правое дело?
- Скорее, я просто занимался тем, что мне нравится, и к каким-то препятствиям, которые приходилось преодолевать, относился философски. Потому что точно знал, что ничем дурным я не занимаюсь. По большому счету все эти конфликты с роком на меня не влияли. Они меня не заботят. Заботит отношение людей - в массе. И я бы не согласился поменяться местами с... кого бы лучше вспомнить? Вобщем, с любым представителем популярной эстрады.
- То, что произошло у нас в стране с рок-музыкой, как вы думаете, это нормальный, тысячелетний конфликт поколений или нечто принципиально отличное?
- Конечно, в этом есть доля проблемы "отцов и детей", потому что всегда получается так, что у власти стоят "отцы", то есть люди другого поколения, которым непонятно и неблизко то, что волнует, тревожит, будоражит "детей". И оии считают это не недоступным для себя, а неестественным, быть может, ненормальным. В отличие от "детей", которые считают это своим, считают своей культурой и так далее. Такой конфликт существует всегда и везде. И даже на Западе всем группам, направлениям и течениям приходилось через это проходить. А потом все новое всегда натыкается на сопротивление старого. Но с нашим роком, конечно, сыграла свою роль и ситуация в стране, которую называют периодом застоя. Это слово, хоть его уже затаскали, по сути своей очень точное - застой. И оно говорит само за себя. Согласитесь, зто очень странно, когда пишешь песни, в которых нет ничего крамольного, а воспринимаются они и как крамола, и как мерзость. При том, что сам ты точно знаешь, что можешь собрать многотысячный зал, - и люди придут, и будут слушать, и откликаться, и переживать вместе с тобой. Но ведь, правда, странно - всерьез предполагать, что в зал этот собираются тысячи подонков и мерзавцев? А если почитать некоторые газеты трехлетней давности, то так оно и складывалось в чьих-то недалеких умах и еще преподносилось как истина в последней инстанции. Странно, когда ты знаешь, что можешь работать, что ты живой, а тебя не замечают и делают вид, что тебя в природе нет. А ты на самом деле просто другой, не такой, как все привыкли, - не такой блестящий, переливающийся и радующий глаз. И за это тебя исключают из поля зрения. Вот это, я думаю, в другой стране было бы невозможно. Это, я думаю, характерно только для нас.
- Держать и не пущать?
- Да, именно. И просто - не замечать. На официальном уровне. В то самое время, когда массы, огромные массы, и видели, и знали, и любили. И ведь множество людей в результате от этого сильно пострадало. Мы ведь молодые, и мы еще как-то успели. А были и постарше, которые не успели - и сломались, и ушли, даже из жизни ушли. Тот же Высоцкий - яркий пример.
- Но приходилось наблюдать яркие примеры и другого рода. Когда на ленинградском "Музыкальном ринге" рок-публика "рассчитывалась" с бардами. Честно говоря, не очень приятно было наблюдать, как молодые полные апломба и непоколебимой уверенности в истинности своего вкуса юноши оголтело набрасывались на постаревших, усталых людей, которые пронесли через жизнь свою искренность и свою вышедшую из моды романтику. Я ни в коем случае не хочу приравнивать, не хочу, чтобы прозвучало обидно, но вот я слушала ваши песни, которые мне очень понравились, - чувства те же. Те же чувства, которые переполняли этих несчастных бардов, которых ваши поклонники старались затоптать всеми и силами. Музыка другая ритм - другой, но слово, стих, выражающий чувство, - о том же. В чем тогда конфликт? Вы понимаете?
- Думаю, что да. Их поэтический язык, язык символов, образов, которые составляют песню, сейчас звучит фальшиво. И то, что они продолжают это петь сегодня, не замечая фальши, рождает недоверие и неприятие. Я не понимаю, как сегодня можно слушать песни о том, что все замечательно, когда мы сидим в палатке, у костра, и до чего здорово, какая у нас здесь любовь, дружба и так далее. Мало кто этому поверит. И не верят. И правильно делают. Возможно, когда-то это было актуально и когда-то, быть может, действительно молодежь сидела у костров и пела. Но сейчас ведь они не верят во все то - в романтику стройотрядов и все ей сопутствующее. Не верят! Потому что все это - прошло.
- А во что все же верят?
- Понимаете, нас действительно обманули со всем этим.
- И вы ощущаете, как вас обманули?
- Конечно, ощущаю.
- А среди ваших знакомых есть люди того поколения "от костра"?
- Есть. Но они... Это как раз те люди, которые поняли, что уже - проехали... Ну, взять, например, Борю Гребенщикова, когда он поет один с гитарой,или, ну, не знаю... Клячкина... Это же разных интересов люди.
- Я недавно услышала, как Гребенщиков поет... Вертинского. Замкнулся круг, да?
- Вот Вертинскому мы верим. Как человеку, который душой чист. И в нем самом, в его стихах, песнях чувствуется искренняя вера, без оттенка "коммерческого" характера.
- У вас не было мысли публиковать свои собственные стихи?
- Нет, я считаю, что они должны звучать вместе с музыкой, вернее даже, с группой. Последний же год я не занимался музыкой вообще, а занимался съемками в кино.
- Вы имеете в виду фильм Сергей Соловьева "Асса"
- И этот фильм, и документальные фильмы о poке. Сейчас буду сниматься на "Казахфильме" в картине с рабочим названием "Игла", главный герой - наркоман.
- Вам интересно это?
- Ну, как интересно? Конечно, попробовать себя в кино интересно. Я думаю даже, что это - необходимо. Потому что если я хочу (а я хочу) выходить на профессиональный уровень, если я хочу (а я хочу) достичь равного диалога со зрителем, надо расширять поле своей деятельности. Я не сторонник тех, кто утверждает: люди нас не понимают. Значит, надо сделать что-то еще - чтобы поняли. Поэтому и стихи, и музыка, и живопись, и кино мне нужны для того, чтобы проще было находить с людьми общий язык. Я чувствую, что сейчас еще не всегда могу достичь понимания с кем-то, особенно с людьми более старшего поколения. Мне трудно в этой ситуации, потому что они по-другому мыслят. Естественно, люди и не могут думать одинаково, но понимать друг друга - должны. На то он и люди.

26.05.06
: 26.05.06